Четвёртый день вода с небес нисходит,
Огромной и недоброю грозой
Отмыть пытаясь то, что происходит
Взъярённой громом с молнией слезой.
И сотни слёз летят из чёрной тучи
И падают на землю, что уже
Принять не может воду. Неба кручи
Льют ярость на четвёртом рубеже.
И ярость эта, скованная злобно
Летит с водой, с небес неся беду.
И сталью чёрной гром стрекочет дробно,
Льёт смерть, как дождь, в сорок втором году.
Из пулемётов и винтовок дует
Вниманием к актёрскому труду:
На сцене боя людям смерть колдует,
В ладоши хлопая тому, кто на виду
Вдруг оказался, и аплодисменты
От выстрелов его проводят в даль,
Где несущественны порывы и моменты
И где равны и радость, и печаль.
А на холме, в грязи воды не взятой
Землёй, что ливнем допьяна полна
И вспахана огнём и сталью мятой
И взорвана, и пламени волна
По ней прошлась на этом представленьи
Кровавой драмы беспощадных игр
Героев, что играют смерть в стремленьи
Спасти Отчизну, появился «Тигр».
Бездушный, сытый и хмельной от смерти
Что нёс он здесь, незваный и чужой.
Холодной стали в этой круговерти
От жизни к смерти он стоял межой.
Он разделял, кто будет, кто не будет.
Он — не судя и без вины казня —
Слал людям смерть, которая остудит
Всё то, что свято, взрывами звеня.
А перед ним, в траву и грязь вжимаясь,
Лежал солдат, и чёрный дождь свинца
Его шинель смочил, и разливаясь
По ткани скорбным признаком конца
Разлился трижды, красным отливая,
И каждое движенье боль несло,
Гася надежду, силы отнимая…
Но он был жив. И Ада ремесло
Несущие не шли к нему – боялись
Того души небесного огня,
Что он хранил, и в темноте терялись
Затянутого чёрным дымом дня.
А «Тигр» стоял, и воин полз сквозь тину
Залитой ливнем выжженной травы,
Сжав зубы и толкая грудью мину,
Скрываясь в складке танковой канвы,
Что выткали машины и снаряды
На старой пашне отгоревших нив,
Смертями сшили саванов наряды
И – бомбами тела похоронив –
Оставили лишь ямы и воронки
На месте судеб, жизней и надежд,
И превратили счастье в похоронки
В бумажных треугольниках одежд.
А воин полз, закрыв глаза от боли
По сантиметру двигая квадрат
Советской мины только силой воли,
Чтоб хоть на миг пресечь поток утрат,
Которые принёс к нему на землю
Коварный враг, убийца и палач,
Что ни мольбам, ни жалости не внемля
Шёл, оставляя только боль и плач
И всё крушил, сжигал и ненавидел,
Казня детей, стреляя в стариков
И ничего постыдного не видел
В угоне в рабство в тяжести оков!
А воин полз, вперёд, врагу под брюхо
И капли ливня, стали и свинца
Сливаясь и втыкаясь в землю глухо
Остановить старались наглеца
Что за убитых нёс святую кару,
Что за страданья матерей и вдов
Толкал вперёд готовую к удару
Коробку смерти огненных трудов.
Свист мины!
Взрыв!
Поток земли взметнулся.
Ещё осколок! Боли больше нет…
Луч света прямо в душу протянулся…
Но мысль одна: «Нельзя идти на свет!»
Ползти под танк, лелея час расплаты,
Зажав в кулак и силой не пустить
Стремящуюся в райские палаты
Из тела жизнь приказом отомстить
За всё, за всех, за смерти и увечья,
За горе, стоны, слёзы и беду!
Герой винтовку отпустил с предплечья
И приступил к суровому труду
Под танк пробравшись. Положил на мину
Гранату, и в последний раз вздохнув,
Забрал с собой проклятую машину
В огне последней битвы утонув.
И возносясь туда, где нет печали
Он видел, как отчаянно крича
Фашисты пленом раскалённой стали
Влекомы в Ад, железом грохоча
Летели вниз в гробу своей машины,
В забвенье и в возмездия удел.
Герой, летя в небесные вершины
Судил их сам за сотни чёрных дел
По праву победителя, и гордо
Приговорил, и тысячи судов
Подобных этому, сурово, веско, твёрдо
Вершились гневом яростных годов.
——-
Была Победа. Годы пролетели.
Герои вечный обрели покой.
Но помни враг, что в огненной метели
Решив напасть на нас и злой рукой
Меч занеся:
Триумф твой невозможен!
Как ни был бы народ изнемождён –
Воспрянет он!
Ты будешь уничтожен!
И на сверженье в бездну осуждён!
Это сайт поклонников творчества писателя-фантаста Виктора Николашина.
Сам писатель не является создателем сайта.